Курс оверклокинга для операторов машинного доения. - Страница 93

Ранним утром ненастного сентябрьского дня Олег Николаевич Авраменко сошел с поезда, прибывшего на Казанский вокзал столицы, и поспешил в метро. Как и все жители периферии, он не любил такси, а в связи с наличием СМИ побаивался и самого харизматичного транспорта - метрополитена. Как, извините, должен чувствовать себя человек в московском метро, если из телевизора узнает о буквально еженедельных террористических актах в нем? Особенно, если он не москвич. Однако на момент приезда капитана Авраменко террористы решили сделать себе выходной. По крайней мере, до Новогиреево он добрался без приключений. А там сел в троллейбус и доехал до означенной улицы Саянской - конечной точки своего маршрута. Судьба хранила его и здесь: поплутав минуты полторы, он совершенно случайно уткнулся в нужный дом, хотя при других обстоятельствах искал бы его долго и упорно.

То, что в Петровске было модой, здесь являлось предметом первой необходимости. Все без исключения подъезды всех, без исключения домов были оборудованы домофонами. Нетвердо помня, как этой штуковиной пользоваться, капитан потыкал клавиши. Затем до него дошло, что нужно набрать номер квартиры. Почти тотчас хитрое устройство запищало, а женский голос из динамика кокетливо спросил:

– Кто?

Подавляя в себе естественное желание отрекомендоваться конем в пальто, Олег Николаевич ответил:

– Капитан Авраменко из далекой и очень Белой Руси.

– Да что вы говорите? - удивились на том конце линии, - заходите.

Чего-то запищало - за дверью щелкнул электромагнит. Капитан вошел в подъезд и принялся кататься на лифте, пытаясь попасть на нужный этаж. В отличие от Петровска, здесь в подъездах не указывали расположение квартир по жилым уровням. Наконец, цель достигнута. Из приоткрытой двери на него пялится жгучая брюнетка с красивым мясистым носом - мечтой ваятеля.

– О, боже мой, - воскликнула она, - я вас вовсе не таким представляла! Заходите же - здесь ужасный сквозняк.

Супруга дома не оказалось, но общительная дамочка пообещала, что сегодня он обязательно должен быть. Бывшую жену Артема звали простым русским именем Наташа, но это имя ей катастрофически не шло. Хотелось называть ее Розочкой, Рахилью или Сарой, но только не Натальей. По телефону Авраменко ей в общих чертах объяснил суть проблемы, теперь же его пригласили на кухню (такого оборудования и обстановки он не видел даже у «новых русских» из Петровска) и в процессе приготовления двойного усиленного завтрака выпытывали подробности.

– Ничего не понимаю! - призналась Наташа, накладывая в тарелку гостю картофельное пюре и молочные отварные сосиски, - вы ведь не про Артема мне рассказываете. Точнее, не про моего Артема.

– Извините? - склонил голову над тарелкой Авраменко.

Он вдыхал пар экологически чистой пищи (уж в этом он не сомневался - такие снобы и эстеты жрать абы что не будут) и чувствовал, что хочет три вещи: сожрать, все что есть на столе и в двухметровом «Эриксоне», задрать хозяйке подол и основательно показать ей отличие ядреного русского мужика от маломощного иудея, а потом уснуть в нормальной человеческой постели часов на шесть.

Наташе его желания были неизвестны, поэтому она принялась философствовать. Артем в прошлой жизни был парнем неплохим, но ей хотелось большего. Это большее она нынче получила, вот только угнетает занятость Марка - ее нынешнего мужа. Теперь вот мучается бедняга вопросом, то ли она получила, что хотела, или ее все-таки подло обманули. Вечное нытье интеллигента, который не знает, на которой половине задницы ему приятнее сидеть.

Олег Николаевич насыщался и время от времени делал соответствующие замечания. Мол, всего на свете не ухватишь, если где-то густо, то где-то и пусто, а богатые, говорят, тоже плачут. Проблемы у них просто иные, недоступные среднему обывателю. А если серьезно относиться ко всем проблемам, то это может очень невыгодно сказаться на собственном здоровье, которое, как известно, не купишь за любые деньги. Хозяйка выслушала внимательно всю эту белиберду, а затем поставила на стол початую пузатенькую бутылку и два лафитника. Вино, между прочим, оказалось обычным «Кагором».

– А расскажите мне о вашей сестре, - попросила Наташа, усевшись напротив и наполняя рюмки, - она очень красивая?

– Мне кажется, что да, - ответил капитан, - но вы знаете, я не могу объективно оценивать - ведь это все-таки моя сестра, хоть и троюродная. Но она правильная девчонка! Извините, может вам неприятно слушать…

– Да нет! Знаете, капитан, вы своим рассказом… вы отчасти сняли с моей души некий груз. Я все же не такая холодная и расчетливая стерва, как можно подумать. Все эти годы я чувствовала за собой вину… небольшую, но все же вину. И что, Артем влюбился?

Авраменко пожал плечами.

– Кто же его знает? Мужик за тридцать отличается от парня в восемнадцать. Но то, как он к ней относится, мне нравится. Понимаете, что я хочу сказать?

Наташа улыбнулась. Может быть, не совсем искренне - что-то такое мелькнуло в ее глазах, мимолетная какая-то печаль. Сожаление, что бывший муж проявил свое безрассудное геройство по отношению не к ней, а к другой женщине. Или сожаление о том, что так и не до конца узнала его скрытые возможности…

– Ну, а Надя его, конечно любит?

– Без ума от него, - кивнул Авраменко, - сама мне говорила. И пока я не вижу, отчего бы ей его не любить.

– Женщины любят героев! - как бы не слыша его, произнесла она.

– Поверьте моему жизненному опыту! - поправил капитан, - женщины любят и негодяев. Я столько насмотрелся, когда работал опером - книгу написать можно. О разбитых женских сердцах по ту сторону колючей проволоки…