Курс оверклокинга для операторов машинного доения. - Страница 54

– Но ведь я тебе нравлюсь. Ты не настолько хорошая актриса, чтобы заниматься любовью с малосимпатичным тебе человеком. Или я ошибаюсь?

– Если бы ты мне не нравился, - ответила Марина, - то я бы сразу сказала Чебуреку «нет». Он бы, кстати, и не настаивал. Петрович, ведь тоже - мужик с понятиями.

– Сказал бы я тебе, где видал его понятия! - металлическим голосом произнес Артем.

– Ой! Только ты не говори ему ничего. Иначе мне головомойка будет!

– Ладно! - пробурчал парень, - а вот если бы ты жить со мной не захотела. Ну, не прижился бы я… как бы ты поступила.

– Дождалась бы, пока ты перейдешь к нам на работу, а затем скандал какой-нибудь закатила. Я это умею. Да, еще! Тема, если бы ты мне не нравился, то я бы тебе не призналась.

Вот какая честная! Парню очень захотелось слегка покуражиться.

– Польщен! - хмыкнул он, - знаешь, Марина, я тебе тоже скажу откровенно. Было бы мне лет двадцать, подхватился и ушел бы… не оглядываясь.

– А теперь что мешает? - удивилась девушка.

– Возраст, опыт, да и позавтракать хочется. Не дерись!

– Сволочь! - прошипела Марина, - прагматик! Кто кого использует, хотела бы я знать?

Артем рассмеялся.

– Маруся, мы с тобой оба друг друга используем, как ни противно это признавать. Просто, дело повернулось таким образом, что нам обоим выгодно.

– Да! Но мне было бы приятней думать, что ты ко мне идешь не из-за личной выгоды, а оттого, что я тебе нравлюсь! - капризно протянула девушка.

Орлов удивленно посмотрел на нее.

– А ты что, думаешь, я тут ради пансиона? Хорошенького же ты обо мне мнения!

– Мама говорит, что в доме, где чистота и уют, мужик сам по себе заводится! - проворковала Марина.

– Передай своей маме, что мужик не таракан! - обхватил Артем смуглые плечи девушки, - хотя бывают исключения.

– Кстати, - лукавство в голосе девушки исчезло, - мне пару раз звонила коллега из твоего совхоза - Надька Пешеходова. Весьма ненавязчиво интересовалась одним моим знакомым… ты что, специализируешься по секретаршам?

– Даже не целовал ни разу! - побожился Артем, - не знаю, с чего это она? Может с компьютером что-нибудь стряслось.

– Ну да! Именно про компьютер она мне и втирала. Смотри, кобелино!

Выборы были намечены на третью декаду сентября, сразу после окончания уборочной страды. Шестнадцатого августа Чебуреков отпустил своего помощника, а сам вплотную занялся своими непосредственными обязанностями. Целую неделю подряд шли дожди, некоторое количество зерновых слегло, зерносушильные комплексы успели переработать все запасы сырого зерна на складах и теперь присоединились к числу вынужденно бастующих. Комбайнеры и водители грузовиков со скуки стали кооперироваться в компании и тихонько поддавать в рабочее время. Дисциплина падала, поэтому все руководители несказанно обрадовались, когда с юго-запада задул теплый ветер и погнал тяжелые тучи, словно Гитлер свою армию, «драг нах Ост». Россияне - большие ценители ненстной погоды.

Артем вернулся в свой родной совхоз и тоже приступил к исполнению своих обязанностей электрика. Подлечил два комбайна, директорскую «Волгу» и заклеил несколько негабаритных камер, который отложил в сторону его ВРИО - некто Вован Мелкоскопов. Попутно выяснилось, что с уходом Вована не обнаружилось несколько полезных вещей, но так как каморка электрика всегда открыта… короче, ничего выяснить не удалось. Вован делал обиженное усатое лицо, механизаторы, как один, открещивались от всего на свете, а Никола Наждачный сказал:

– На работу ходить надо, Артем. Тогда вещи не будут пропадать.

– Ну и курвы вы! - едва не расплакался Артем, - ради вас…

Но он не договорил, махнул рукой и ушел к себе. Бегунок, который получил несколько дней назад долгожданную кабину, посмотрел на завмастерскими и с чувством сказал:

– Умеешь ты, Емельяныч, качественно в душу насрать!

Случившийся здесь же Лещинский согласно кивнул головой и подтвердил:

– Уж что-что, а это мы могём! Правда, Ваня!

Иван Черный, высунувшись по самый пояс из кабины погрузчика, с интересом слушал разговор. При оклике Сереги он едва не выпал из кабины и погрозил Лещинскому кулаком. Бегунок предложил:

– А давайте, мужики, соберемся, и купим Артему набор инструментов!

Энтузиазм и веселье утихли, словно задутое компрессором пламя автогена. Черный прогудел с трехметровой высоты:

– Собирайся и покупай. Кабину ведь тебе привезли. Нам ничего не привозили.

– Это точно, - подтвердил набежавший Санек Крылов, - мне в «Кировец» тоже кабина нужна!

Услыхав такое горе, Наждачный закрыл уши руками и ретировался к себе в кабинет. Водитель Кобылкин погрозил Саньку корявым пальцем. Про этот палец, с перебитым сухожилием, ходили слухи. В аккурат на правой руке, средний палец Кобылкина в нерабочем состоянии представлял собою известную американскую композицию «Fuck you!». Он попросту был постоянно наполовину согнутым, и расправляться не желал. А когда ладонь сжималась в кулак, палец оставался наполовину разогнутым. Кстати, именно поэтому с Кобылкиным начальство за руку не здоровалось. И не только начальство.

– Ты каждый год в свинском состоянии свой «Кировец» вверх колесами кладешь! Тебе складная кабина требуется, а это - спецзаказ в Питер посылать надо.

Народ заржал.

– А тебе в Америку визу не дали из-за твоего «Фака»! - отбрехнулся Крылов, - так ты и помрешь на своем «Милкивозе».

И, опасаясь физической расправы, убежал из мастерских. По стечению обстоятельств, Кобылкин и Санек были соседями. Поэтому водитель молоковоза крикнул вслед.